После достижения 30-летнего максимума потребительской инфляции в США (6,2% в октябре, что выше даже коридора инфляции НБУ) новый шок: 19 ноября статведомство Германии сообщило, что в октябре цены в промышленности крупнейшей экономики ЕС выросли до максимума за 70 лет — 18,4% в годовом выражении. На этом фоне не очень замеченным остался рост промышленных цен в Украине за десять месяцев на 51,5%. Хотя и тут впору тревожиться.

Промышленные цены транслируются в потребительские не в полной мере, но для нас это слабое утешение. Есть ряд факторов, обуславливающих высокую инфляцию в мире на протяжении длительного времени. Она обязательно скажется на ценах в Украине, интегрированной в мировую экономику и сильно зависящей от происходящих в ней процессов. О чем конкретно речь? Давайте разбираться.

Во-первых, о производственных факторах:

— разрывах производственно-технологических цепочек в мире, увеличивающих дефицит товаров и комплектующих. А дефицит товаров, в свою очередь, ведет к росту цен на них;

— энергетическом кризисе в «сборочном цехе» мира — Китае. От перебоев с энергоснабжением страдают 20 провинций, в 16 из них введено нормированное потребление электроэнергии промышленностью. В инвестбанке ING считают, что значительную часть 2022 года сохранятся перебои с поставками товаров из Китая (это приведет к их удорожанию), а также комплектующих, из-за чего будет замедлено восстановление производства во всем мире, что даст импульс к росту цен;

— инфляции издержек из-за роста мировых цен на сырье (энергоносители, промышленные металлы, продовольствие, удобрения и т. д. ), товары и комплектующие.

Во-вторых, на мировую инфляцию влияют структурные факторы:

— неудовлетворенный отложенный спрос, взлетевший после ослабления COVID-ограничений (рост спроса ведет к повышению цен);

— смещение спроса от сектора услуг к товарам, особенно длительного пользования, ведущее к их подорожанию.

В-третьих, надо учесть логистические факторы, например, за год стоимость контейнерных перевозок выросла почти в три раза, что немедленно отразилось на ценах перевозимых товаров.

В-четвертых, немаловажны и монетарные факторы:

— только за 2020 год шесть ведущих центробанков мира (ФРС, ЕЦБ, ЦБ Австралии, Великобритании, Швейцарии и Японии) «вбросили» в мировую экономику 8,7 трлн долл. , которые, в отличие от QE 2009–2014 годов, не пошли в «финансовый контур», а выплескиваются на товарные рынки;

— баланс ФРС продолжает расти, денег в экономике США и других стран, куда они перетекают от ФРС, становится больше. С учетом сокращения производства это проинфляционный фактор;

— сворачивание экстренного стимулирования будет не ранее второй половины 2022 года, а ставка ФРС может быть повышена только после этого, — так заявил глава Федерального резервного банка Чикаго Ч. Эванс;

— низкие ставки ключевых центробанков, которые не будут заметно повышены, в ином случае сильно подорожает обслуживание резко увеличившегося госдолга. Да и повышение ставок не будет способствовать росту производства, что в ФРС и ЕЦБ понимают.

При этом многие страны испытывают проблемы на рынках занятости из-за пандемии. Например, хотя спрос на труд в США высокий, есть проблемы со стороны предложения: многие работоспособные довольствуются пособиями и временными подработками с начала пандемии. Бизнес испытывает трудности с наймом персонала, что ведет к росту зарплат, которые в октябре увеличились на 4,9% в годовом выражении.

Немаловажны и медицинские факторы влияния на инфляцию. Ощутим нынешний рост заболеваемости коронавирусом: максимумы обновлены в крупнейшей экономике Европы Германии, а также в Австрии, Нидерландах, Финляндии, Чехии, Словакии, Хорватии, в нескольких государствах количество заразившихся за сутки вблизи рекордов. Это ведет к новым локдаунам (Австрия уже объявила общенациональный локдаун с 22 ноября). Но что хуже, влиять на цены будет и ожидающийся рост заболеваемости весной, так как коронавирус очевидно носит сезонный характер.

Рост инфляционных ожиданий, причем не только у населения, — еще одна важная предпосылка инфляционного роста. Растущая разница между доходностью защищенных от инфляции облигаций и доходностью гособлигаций США указывает, что участники рынка верят в высокую инфляцию. Эта вера обуславливает действия игроков рынка, которые в своих стратегиях исходят из ожидания роста цен.

ФРС и ЕЦБ пока считают инфляцию временной. Им вторит ноябрьский опрос управляющих от Bank of America, — временной инфляцию считает 61% опрошенных. Сложно спорить с авторитетами, но из семи факторов в пользу неповышения инфляции может говорить лишь небольшое снижение (на 10%) стоимости перевозок в октябре-ноябре, что может быть сугубо ситуативным явлением. Впрочем, «временно» — понятие индивидуально понимаемое.

Приведенные выше факторы указывают на то, что мировая инфляция как минимум весь следующий год будет высокой. Что косвенно признала глава ЕЦБ Кристин Лагард, заявив: «Всплеск инфляции будет выше и дольше, чем предполагалось ранее, ясности относительно продолжительности ограничений поставок нет, они могут постепенно ослабнуть только в течение 2022 года».

Все это непосредственным образом будет влиять на цены в Украине. Прогноз Нацбанка о возврате инфляции к цели НБУ

5%±1% в 2022 году, скорее всего, излишне оптимистичен. Нам нужно готовиться к тому, что цены будут заметно расти и в течение следующего года.

Мир столкнулся с экстраординарной ситуацией. Центробанки и минфины ведущих стран мира пока не нашли сколько-нибудь приемлемого варианта выхода из нее. Конечно, высокая в течение длительного времени инфляция беспокоит, но хуже будет, если она перейдет в гиперинфляцию или стагфляцию…